Автор: Любопытная история приключилась со мной во время последней поездки в Беларусь. Рассказывается с трудом, но буду пытаться. Только сначала — предыстория.
В общем, был у меня дед по отцовской линии. Очень чёткий для внуков дед, прям по списку. Работает на заводе игрушек и носит домой конструкторы и моторчики — checked. Мастерит всякие странные штуки и сам по себе немного странный — checked. Имеет несколько параноидальные отношения с социалистической действительностью — тоже в наличии.
Я в те годы, конечно, слов ни «параноидальный», ни «социалистическая действительность» не понимал. Но старшие иногда заводили речь о семейном доме, в котором после раскулачивания долгие годы заседал какой-то исполнительный комитет, или о мельнице, которая была наша, а стала колхозная, или о том, что мне следует отпороть яркую лейблу со свитера, потому что издали она может сойти за признак неправильной классовой принадлежности. В такие моменты я смутно догадывался, что когда-нибудь придётся выучить три новых слова, которые адекватно опишут происходящее, и одно из них обязательно будет начинаться с «пара».
Короче, интересный был дед. И вот угораздило же меня снова заинтересоваться и им и его родословной как раз тогда, когда я остался самым старым по его линии представителем.
Но случилось событие. В последнюю белорусскую поездку мы со старшим сыном останавливались в пустующей родительской квартире, и он, как я когда-то у деда, полез заниматься археологией и через какие пару часов откопал, ни много ни мало, архив дедовских фотографий и бумаг. Я даже не знал, что такие у нас есть.
Какой это клад. Фоток — море. Бумаги — все сплошь правильные: трудовая книжка, военник, паспорта, письма, заметки. В заметках, например, нашёлся черновик неотправленного письма, в котором дед требовал «привлечь к суду гнид, которые до сих пор заседают в нашем доме». А среди отправленных писем я узнал (вспомнил), что у деда была старшая сестра, узнал её фамилию и название деревни, откуда она эти письма отправляла. И вот на этом месте я подумал: «а что если повертеть глобус, найти эту деревню, её центральное кладбище, и поискать знакомые фамилии?». Подумал и поехал.
А дальше понеслась. Кладбище и могилу дедовской сестры я нашёл мгновенно. Как и памятник её мужа, о котором никогда не слышал. Как и надпись на нём «от сыновей», о которых никогда не знал. Ходят ещё родственники по планете, оказывается.
Больше на кладбище ничего интересного не оказалось, но ведь были ещё живые люди, к которым я, с нехарактерной для подобных дел решительностью, пошёл знакомиться. И представляете, мы с ними оказались дальними родственниками.
Мои новые знакомые рассказали, что моя прабабка, о которой я не знал вообще ничего, когда-то присматривала за ними, пока родители ездили учиться. И деда они помнят. И даже моего отца с братом (судя по дедовскому архиву, во время одной из таких поездок в деревню отец заработал сотрясение и провёл пару дней в больнице) видели. Рассказали про сестру деда и её детей — тот ещё психологический триллер. Подтвердили, что когда-то родню действительно раскулачили. А в самом конце показали, где находится ещё одно, старое кладбище, где, возможно, получится отыскать ещё кого.
Я погнал туда, облазил все репейники, и таки да: нашёл трёх незнакомых однофамильцев, одну прабабушку и.. её отца, моего пра-прадеда, с удивительным именем Гервасий. За тот день я нарыл столько информации и столько мест, куда можно копать дальше, что на месяц блог-постов хватит. Но самое запоминающееся случилось уже в такси по дороге домой.
В общем, я просто гуглил, что же это имя за такое, Гервасий, и почему иногда оно в отчестве пишется как Гервасиевна, а иногда — Горватовна. И среди немногих результатов поиска нашлись выписки из «мемориала», а там как раз про мою прабабку:
- Архивное дело: КГБ РБ — 31445-с
- Мера пресечения: арестована
- Дата ареста: 8 декабря 1933 г.
- Обвинение: 64, 68, 72, 76 УК БССР — к/р деятельность
- Осуждение: 23 февраля 1934 г.
- Осудивший орган: «тройка»
- Приговор: 3 года ИТЛ
- Дата реабилитации: 10 марта 1990 г
То есть деду было четыре года, его сестре чуть больше, вокруг была зима и декабрь. А тут заходят гости в фуражках и уводят их мать в лагеря за контрреволюционную деятельность. Такое вот братство народов получилось. Такая вот паранойя у детей на всю оставшуюся жизнь. Я б после такого тоже внуков учил под стены мимикрировать и значки отпарывать.
