Белорусский паспорт как повод для найма

Присылают мне HR недавно письмо: “Слушай, а ты слыхал что-нибудь о Белорусском Государственном Университете Информатики и Радиоэлектроники?”. С трудом сдерживая внезапный патриотический порыв и гордость за alma mater, я как можно сдержаннее отписался: “Cлышал. Это конвейер по штамповке программистов. Хороших программистов.”

Ответил и ответил. Проходит пара недель и снова приходит письмо от них же: “Слушай, твой земляк из Минска хочет к нам устроиться. Вот его письмо и резюме, пособеседуй пожалуйста”. Странно, до этого мне кандидатов не доверяли. Ну хорошо. Читаю письмо.

Хорошее письмо. Кратко, ясно, всё по делу. У меня до сих пор так не всегда получается. Смотрю резюме. Ну, ОК. Уже не новичок, но и до ветеранов ещё расти и расти. Заканчивал те же университеты, что и я. Иду назад к своим.

— По нашим меркам — нормальный такой Junior. Письмо понравилось, из нашего региона редко так пишут. Но что именно вы хотите, чтобы я выяснил?

— Понимаешь, мы всегда ищем таланты. Твой земляк тест так себе написал, но он из Беларуси, а оттуда умные люди часто приезжают, и мы хотим всё-таки попробовать. Поговори с ним. Представляет ли он, куда переезжает. Что ждёт от нас. Можешь по технологиям поспрашивать. Если человек вменяемый, то мы дадим делу ход.

Человек оказался вменяемый. Английский для его возраста — вообще прекрасный. В общем, ещё одна потеря для Беларуси, ещё одно приобретение для Канады. 

Интересно, что за Беларусью уже закрепилась какая-то положительная репутация, хотя не все знают, где это. У меня было всего несколько бесед с местными о «наших». В первый раз это был скорее анекдотичный случай, когда потомственный канадец с чашкой кофе в руках восхищённо описывал, как он побывал в Беларуси в районе девяностых:

— …Очень сильные люди. Женщина, идёт мне навстречу с магазина, а в руках огромные сумки. Наши чуть-что — сразу в багажник, а у вас руками работают.

Я не стал говорить ему, что в те годы багажник  был роскошью, а не средством перевозки покупок. Просто удивился, что заехав в страну победившего коммунизма он обратил внимание именно на это.

В другой беседе, уже с матёрым эмигрантом, мы прошлись по личным качествам понаехавших от нас. Разговор осложнялся тем, что ни для кого из нас английский не был родным, но в целом впечатление о земляках тоже было хорошим.

— У вас есть очень хорошая черта. Не знаю, как правильно это назвать.. Пускай будет честность. Вы не делаете дело просто ради вида. Если вы делаете, то действительно делаете. Либо говорите, что это делать не стоит. Наниматели это тут же замечают и очень ценят.

Это, правда, немного противоречит моей картине мира. Не часть про начальство — в это как раз-таки легко поверить, а про «действительно делать».

И вот теперь ещё и таланты у нас есть. Оправданно такое впечатление о Беларуси, или нет — не знаю, но если всё пойдёт нормально, то в нашей команде разработчиков будет уже три белоруса. Учитывая, что нас всего человек двадцать, синеокая диаспора будет уступать по размеру лишь канадской (тех аж пятеро).

Но от этого немного и грустно. Я тут посчитал намедни — моих ровесников очень много уехало. Из первой университетской группы в курсе про пять человек, не считая их семей. Из второй — про одного, но там я практически ни с кем не общаюсь. Из группы по английскому — минимум одна девочка. Ещё пара человек из другой. Сколько из айтишной тусовки переехало — даже пересчитать страшно. Все — образованные, толковые люди.

Я по этому поводу пытался сформулировать одну мысль, но никак не получается. Но если всё-таки когда-нибудь получится, то она будет двигаться вот в таком направлении: есть какой-то фундаментальный косяк в настройках государственной машины, если она умудряется изготавливать качественных человечков, но при этом совсем не представляет, что с ними с ними делать. А другие государственные машины представляют и потому держат свои ставни открытыми. И есть в этом какая-то очень большая грустность и нечестность.