Зимой на Кубу

Каким-то макаром покупка мотоцикла привела жену к ошибочному суждению, что теперь мы богаты, а потому отдыхать можем не один, а два раза в год. Воображаемое богатство было так же далеко от действительности, как общество верящих в плоскую землю от докторской диссертации, но поскольку по весне к мотоциклу мне нужно докупить дорогущей амуниции, сией фантазии пришлось подыграть, а потому мы снова поехали на Кубу! Зимой, на недельку, и в самом что ни на есть декабре.

Так как на базаре всё нынче дорого, мы выбрали какой-то дешёвый и менее известный курорт, стоимостью всего-то в половину мотоцикла. Бюджетный самолёт прилетел на удивление вовремя, так что отдых начался строго по расписанию.

Удивительно, но кубинцы считают то, что творится у них в декабре, — зимой. 24-27 градуса тепла, дождь и ветер — всё то, что мы в Беларуси называем жарким летом, тут это вгоняет людей в тоску и спячку. Бедные люди. Мы прилетели именно в такой ветренно-дождливый день, который легко переносился в футболке и составлял прекрасный контраст с минусовой домашней температурой, испытанной не ранее чем за четыре часа до посадки.

Новый отель разительно отличался от предыдущих. Он был новый, ещё не пошарпаный и потому весьма сверкающий цивилизацией. В этот раз вместо двухэтажных бунгало нас селили в четырёхэтажных муравейниках, и это был первый крупный минус бюджетного тура. Куча народу, куча шума, бар с дискотекой на расстоянии ста метров — такие побочные эффекты цивилизации делают меня грустной пандой.

Странным образом эта поездка очень напомнила нашу первую, когда я учился любить море и спать, и столь же усиленно учился недолюбливать социализм. Начиная со второй поездки коммунистический строй умело прятался в уголках переферийного зрения, но почему-то сейчас он снова таращился на меня из всех доступных поверхностей, чего, при всей любви к кубинцам, я не одобрял.

Всё крутилось вокруг мелочей. Начать хотя бы с того, что место для общественного кормления было общее для всех. В Плайя Пескеро, где мы были последние два раза, мест с корытцем для туристов было аж три. Все они были одинаковые, разнесённые в пространстве, и за счёт площадей и размеров вселенной там всегда можно было найти комок овсянки, а то и помидорку, не особо взаимодействуя с общественностью.

В Гранд Астоне же кормушка была одна, и пункт раздачи калорий находился среди столов и узких проходов, в результате чего там постоянно стояли очереди, где незнакомцы томно тёрлись друг о друга лоснящимися от SPF-50 боками. Ну хоть персонал был мил и дружелюбен как всегда.

Апогеем советской организации процессов была тётенька со шваброй, которая душным вечером и выключенным кондиционером щедро орошала кафельный пол столовой водой для швабры, весь ужин поддерживая его в идеально мокром состоянии, так что за печенькой я скользил аки Плющенко после школьного выпускного. Вообще, швабра и мокрый кафель были самой последовательной темой отпускной недели.

А ещё как-то тёмным вечером у нас пропал свет. Ну пропал и пропал. Но вместе с ним пропала вода, канализация и кондиционер. Ещё через пол часа свет пропал на всём комплексе. Вроде через пару часов розетки починили, но цивилизация моргала ещё долго, а кондиционеры вернули часов через тридцать шесть. Не трагедия, но непривычно.

Как и в прошлом году, мы с обормотами решили съездить в какое-нибудь приключение. Автобусный тур на крокодилью ферму мы прохлопали ушами, но отельный гид божился, что джип сафари тоже туда поедет, так что дети согласились отсидеть 8 часов жизни со мной в машине. Ради крокодильчиков.

И если год назад план сафари обещал одно, а доставлял много больше, то в этом всё было ровно наоборот. Ездили мы много, но бездорожья — сафари — было на донышке. Покатушки на моторной лодке в этот раз означали 200 метров общественного подвоза к кафе, а катание на лошадях проходило исключительно по кругу и с местным, держащим вожжи Росинанта в стальном кулаке. Котов, к ужасу детей, на ферме не было («tienes gatos aqui?»), а про крокодилов организаторы слышали впервые.

С другой стороны, в сафари было и несколько новшеств. Во-первых, остров, на котором стоял наш отель — это не Куба, а реально соседний остров. Лет сорок пять назад Фидель приказал насыпать к нему дорогу, и именно по ней мы катались в цивилизацию. Тридцать километров десятиметровой полоски суши в океане — это как минимум красиво.

Во-вторых, мы два раза проезжали через старый колониальный город Морон (переведите английское слово Moron сами), и это было одновременно красивое и удручающее зрелище. В «ту» сторону мы ехали по второстепенной дороге, и, кажется, я впервые побывал в трущобах. Мы лавировали между велосипедов, собак, коз и мотоциклов, и во все глаза смотрели на разваливающиеся по бокам дома. Ух! Я до сих пор не могу тыкнуть пальцев в то, что же меня так впечатлило, но на сегодняшний день это самая чужеродная планета из всех мною посещённых.

Дорога обратно проходила через центр, и я таки смог зафоткать офигенной красивости здания, которые аккуратно рассыпались от старости. Наверное, так выглядел Рим, когда в него въехали квартироваться германцы. Я, конечно, понимаю, что американские санкции последних семидесяти лет — это жопа для любой экономики, но даже в бедности можно находить способы поддерживать свои красоты живыми. Тут же виднелась рука социализма — всё вокруг колхозное, всё покруг.. и так сойдёт. Впервые за десять лет я подумал, что припизженое, заигрывающее с марксизмом-ленинизмом («все твои беды от милиардеров») канадское правительство, может быть, не худшее, что могло со мной случиться.

Ну и в-третьих, я умудрился пробить заднее колесо гвоздём от подковы, и затем кататься так минут двадцать. Как я не почувствовал спущенное колесо — не понятно. Единственное объяснение, которое я могу придумать, это общая убитость рулевого и подвески машины, из-за чего её постоянно носило в полосе, и дополнительная дырка в колёсах мало что изменила в динамике. Но было очень стыдно.

К концу четвёртого дня отпуска, аккурат вечером после сафари, я понял, что наотдыхался достаточно, и захотел домой, честно испытывая сие хотение вплоть до обратного самолёта. Не помню, обращал ли я на это внимание раньше, но под словами «хочу домой» в этот раз я стопроцентно подразумевал Канаду в целом, и свой домашний адрес в частности. Беларусью в этих словах даже не пахло. Блин. Такую родину подзабыл..

А зимой на Кубу мы больше ни ногой. Море там есть, и тепло тоже, и люди мне нравятся. Но такой опыт надо тщательно дозировать и испытывать исключительно в проверенных местах.