Человеки, а ведь спустя почти два года я всё ещё боксёр! Причём, кажущаяся почти случайной замута начала развиваться, и теперь вполне себе переросла из мелкого хобби во что-то большее. Стать профессионалом мне уже не грозит — годы-с-с, но не спотыкаться о собственные перчатки со временем, возможно, получится.
Я ведь сначала ходил всего два раза в неделю, в семь утра, балдел от избиения ни в чём не повинной боксёрской груши, и сией медитацией взращичал гармонию ушей и вселенной. Но как-то тренер сказал, что по просьбам трудящихся он добавит нам ещё одно утреннее занятие, и теперь у меня их уже три. Красота. Но при этом начались и любопытные побочные эффекты.
Я подсчитал, что, ходя три раза в неделю, мне немного дешевле покупать занятия не десятками, а сразу добыть безлимитный проездной на год. Ну а раз двери теперь для меня открыты постоянно, то почему бы не посмотреть ещё каких факультативов?
Для начала я прибился к sport conditioning занятиям. К тренажёрке, по-нашему. В отличие от одиночного тягания железа, тут мы занимаемся сразу стайкой, по программе, которую готовит один из наших тренеров-боксёров, и это чудовищно веселее, чем ходить в зал одному. Тут и упражнения продуманнее, и народ свой, и вообще, есть с кем потрындеть. Летом добираться до тренажёрки было тяжело — она ведь вечером, тогда же, когда и детей выгуливать, но зимой — самое то. Так три занятия в неделю превратились в пять.
Но на этом вселенная не остановилась. Как то вечером ко мне подошёл тренер и сказал — «Павел, итить, что ты тут каждый день мельтешишь перед глазами, приходи уже и на технические классы». А это о-го-го. На технических занятиях отрабатывают боксёрскую технику и целенаправленно учат получать в лицо. Вот я и пошёл. Так добавилось шестое занятие в неделю. И по сравнению с двумя, это земля и небо.
Во-первых, я не был уверен, что возраст мне тупо позволит такое вытянуть. Всё-таки тренировки очень напряжённые, и даже с переходом с двух на три занятия первое время пришлось привыкать и учиться восстанавливаться. С шестью же тренировками я первый месяц тупо отлёживался по субботам, приходя в сознание. Пришлось пересмотреть, что я ем и пью, чтобы восстанавливать всякие соли и мясо, и не бояться, что я начну сыпаться от истощения. Только совсем недавно я дошёл до стадии, когда пропущенный завтрак больше не рушит остаток недели, и если придётся прийти не на шесть, а семь занятий, то, в принципе, ничего не изменится.
Во-вторых, появилась совсем новая логистическая задача — спортивной одежды и фигни. Оказалось, что говенные кросовки быстро убивают ступни, и пришлось их срочно менять. Шорты, бинты на запястья и прочая фигня не успевают высыхать между тренировками, поэтому я раздобыл целых шесть комплектов, которые в субботу забрасываются в стиралку, а в понедельник идут по новому кругу — на каждую отдельную тренировку. Обычные боксёрские перчатки тоже не успевают просыхать, поэтому теперь их две пары, да и те быстро уничтожаются. Сейчас я ищу что-то, что продержится хотя бы год, но при этом будет легко сниматься-одеваться, и будет сдизайнено таким образом, чтобы не царапать лишний раз физиономии противников, если дело дойдёт до спарринга.
В-третьих, с добавлением технических занятий, нас теперь иногда выпускают помахаться. Чаще вне ринга, просто отрабатывая какие-то удары и уклонение, но иногда — в полной защите и «на сцене». Блин, это волнительно и интересно. Понятно, что первые разы там был чистый адреналин, мы забывали дышать и мышцы отключались одна за другой в случайном порядке. Но теперь вроде народ чуть расслабился, и за боями стало очень интересно наблюдать. Кто бы мог подумать, что в боксе реально много искусства, оттенков, индивидуальных стилей и даже характеры проявляются весьма неожиданно. Кто-то мгновенно теряется от первого пропущенного удара. У кого-то офигенно работают ноги. Кто-то ювелирно бьёт по рёбрам, но если отработать защиту, то градус соперника резко падает. Если обменяться удачными ударами по голове, то на выходе бойцы превращаются разве что не в лучших друзей. Очень интересно. Нигде я так не видел, чтобы люди настолько откровенно проявлялись характерами.
В-четвёртых, если ходить куда-то долго и часто, то «где-то» превращается в «моё» место, а его обитатели — в «моих» людей. Так было когда-то с танцами, так сейчас становится с боксёрами. Все постоянные люди уже знакомы, все тренера — свои, появляются какие-то внутренние шутки, традиции. Обычно ради такой общности люди ходят в церковь, но, оказывается, мордобой тоже прокатывает. Буквально пару месяцев назад родилась новая традиция — после вечернего пятничного занятия мы остаёмся перекусить, побухтеть, а может даже и выпить. Кто-то приносит еды, кто-то умеет готовить коктейли, а кто-то, вроде меня, помнит текст советского гимна для случайной шутки. Для посторонних наши посиделки выглядят странно, но внутри — это просто массовая медитация какая-то.
Вот. Я теперь с некоторым опасением жду лета, когда дети снова пойдут на детские площадки и их нужно будет конвоировать. Это же преимущественно моя работа, и тренировки войдут с ней в конфликт. Надо что-то думать. А пока — все на бокс. Особенно эмигранты. Достаточно годик походить, не пропуская занятия, как появляется собственная тусовка, с которой не так тошно на этой чужбине.